Публикуется по книге: Дубровина Т.А., Ласкарева Е.Н. Заратустра. - М.: Олимп; ООО "Фирма "Издательство ACT", 1999. - 208 с.

ОТКРОВЕНИЕ

Пламенный странник

Десять лет, уйдя из отцовского дома, бродил возмужавший Заратустра по родным просторам Арьяна Вэджи. Большинство ученых считает, что, поскольку он не покидал в эти годы родину, следовательно, пророк странствовал по территории Ирана.

Но почему же обязательно именно там? Мы уже говорили о том, что точно локализовать место его рождения не представляется возможным, и о том, что арийские племена были разбросаны отнюдь не только между Каспием и Персидским заливом...

Путник Заратустра не мнил себя ни мудрецом, ни тем более пророком, несмотря на то что давно имел жреческий сан и пользовался всеобщим уважением. Наоборот, он продолжал учиться и познавать, хотя, казалось бы, ученический возраст давно остался позади.

Пытливый странник не стеснялся подходить к старикам, жрецам и просто знающим людям и не считал для себя зазорным расспрашивать их: что они считают добром, а что злом, во что верят, каким божествам и высшим силам возносят молитвы и совершают жертвоприношения? А языческие верования были весьма разнообразны.

Во многих арийских поселениях главой божественного пантеона был в то время солнечноликий Митра, хозяин широких пастбищ.

Между прочим, в старину на Руси скотный двор именовался митрией. Уж не там ли, случайно, пролегли пути Заратустры? Б.И. Кузнецов, например, сопоставляет с именем Митры (Михр) наиглавнейшее русское слово, обозначающее основу основ нашей жизни — мир. Ведь этот бог отвечал также за неприкосновенность границ и нерушимость всевозможных клятв и договоров.

Наряду с Митрой древние арийцы почитали Вертрагну (ср. русское ветер) — бога войны и победы, переменчивый вихрь, который бывает как добрым, тихим и теплым, так и разрушительным, сметающим все на своем пути.

Широко распространен был и культ светлой, юной и непорочной Ардвисуры Анахиты, покровительницы вод и плодородия.

Кстати, у армян Анахит — “великая мать” и “мать целомудрия”, тоже дарующая урожаи. Она супруга главы пантеона Арамазда, постоянный эпитет которого — ар и, то есть “мужественный”. Действовал в армянском дохристианском пантеоне и Михр, и другие божества, аналогичные индоиранским. Предполагается, что эти культы пришли на территорию Армении в VI— V веках до н.э., слившись с древнейшими местными верованиями. Однако единобожие, подобное зороастрийскому, тут так и не утвердилось...

Божества, восходящие к индоиранским, были и у других, не арийских народов, а, скажем, у монгольской расы. Таковы, например, бурятский Хормустахан, тувинский Курбусту, алтайский Уч-Курбустан, маньчжурский Хормусда. Так что, как говорится, “неисповедимы пути Господни” — загадочны и таинственны и пути распространения религий.

На Урале, к примеру, живет народ зыряне — нынешние коми и пермяки. Не родственно ли этническое название слову заря и имени 3аратустра? У российских почитателей огня был такой обычай — сообща наблюдать утреннюю зарю, восход солнца.

А головной убор представителей древней уральской ананьинской культуры (от деревни Ананьино в бассейне Камы, где велись археологические раскопки), считавшихся предками зырян, очень напоминает авестийский: это капюшон с падающим на плечи полотнищем, которым можно прикрыть лицо.

К сожалению, о верованиях ананьинцев известно мало, зато мы знаем, что они обносили свои городища валами и рвами, что соответствует описанию легендарной Вары. И расовый тип этой народности, согласно антропологическим реконструкциям, не монголоидный, а арийский...

Путешествующий Заратустра становился свидетелем обожествления и других стихий, например матери-земли — Зам, в паре с отцом-небом — Асманом.

Интересно, что в славянских мифах упоминается небесная корова Земун, тоже олицетворение материнства (она мать Велеса), из вымени которой по небосводу течет Млечный Путь.

А в индийских Ведах Асман трансформировался в обозначение высшего духовного начала, Атман, и в религиозных сочинениях употребляется иногда в смысле “я, себя”. Вспомним первую букву исконной русской азбуки — Аз! Это лишь в советское время у нас появилось уничижительное присловье: “Я — последняя буква алфавита” и человеческая личность отодвинулась на задний план.

И конечно же древние арии повсеместно почитали огонь — но, до откровений Заратустры, не как творение Ахура Мазды, а как самостоятельное божество. Его нельзя было осквернить, “обидеть”: погасить или, к примеру, сжечь в нем мусор.

Индоарии использовали огонь для сожжения тел умерших, понимая это как очищение. У соплеменников же Заратустры подобное называлось “труповарением” и считалось высшей степенью кощунства, страшным преступлением.

Огонь нельзя было загрязнять даже... дыханием. Жрецы, стоявшие возле алтарей, для защиты пламени от скверны надевали специальные головные уборы, закрывавшие и нос, и рот.

Культ огня существовал также и в русских землях, причем в разных вариациях. Хотя, впрочем, почему мы говорим “также”? Быть может, именно здесь и лежат его истоки, а уже затем он перекочевал в более южные индоиранские верования? Как хотелось бы разгадать эту тайну...

Остановимся на нескольких российских ритуалах, в том числе и сохранившихся до недавнего времени на фоне христианской культуры. В каждом обнаруживается сходство с обрядами, описанными в Авесте.

Приведем, например, свидетельство Ю.П. Миролюбова об обычаях тех краев, где он провел детство.

“В ночь под Ивана Купала в Юрьевке разводили Костры, а в Антоновке Костров не делали, а зажигали “Огнище” в домах, то есть топили печи в знак принадлежности к Огнищанам, ибо и дворы считались по числу “дымов”, то есть Огней. В огонь запрещалось бросать какие-либо отбросы, жечь остатки, кости, вообще все нечистое. В этом, конечно, уважение к Агни-Богу, или к Огнебогу...”

А вот обычаи, описанные в начале нашего века собирателем фольклора, этнографом и филологом Д.К. Зелениным.

“Коляда. На дворах зажигают огни, полагая, что усопшие родители приходят обогреваться и что от этого огня пшеница народится ярая (красная)”.

“На Рождество, Новый год и в день Крещения хозяин дома брал горшок с огнем и куль соломы; попрощавшись с домашними, он отправлялся на огород; здесь он сперва полагал три поклона лицом к востоку, потом зажигал сноп соломы с ладаном и приговаривал: “Ты, святой ладонок и серенький дымок, несись на небо, поклонись там моим родителям, расскажи им, как все мы здесь поживаем!”

Усопшие предки, которые приходят погреться к огоньку, а в благодарность за тепло помогают уродиться пшенице, не что иное, как фраваши, которые тоже считались подателями богатого урожая.

“Куль соломы”, который сопутствует горшку с огнем, упоминаемый в Авесте барсман. У зороастрийцев — это пучок тамарисковых веточек, которые жрец держал в руке в строго определенном количестве во время совершения обряда, а в дозороастрийских ритуалах — соломенная подстилка: на нее должно было усесться призванное молитвой божество...

В русском языке сохранились как трепетная благодарность огню, дарующему тепло и уют, так и боязнь прогневить беспощадное пламя — в том и другом случаях отношение к огню как к стихии священной. Процитируем для примера несколько филологических наблюдений по этому поводу выдающегося ученого А.Н. Афанасьева, знакомого читателю в основном по его собранию “Народные русские сказки”:

“Красный первоначально означало: светлый, яркий, блестящий, огненный: прилагательное это стоит в родстве с словами: крес — огонь, кресины — время летнего поворота солнца... Следующие выражения указывают, что с стихией света соединялось понятие о счастье и веселье: красоваться — жить в довольстве, весело, красная жизнь — счастливая...”

С другой стороны, “выражение “воспылать гневом” указывает, что чувство это уподоблялось пламени... в разведенном пламени видели пожирание горючих материалов всеистребляющим огнем (слова гореть и жрать филологически тождественны)”.

А выражение “подпустить красного петуха” недвусмысленно перекочевало к нам прямиком из Авесты (или наоборот: из русской речи — туда?!). В священном зороастрийском писании пропет настоящий гимн петуху в прямой связи с огнем. Утренняя птица — борец со зловредным дэвом лени, она будит людей своим кукареканьем, чтобы они разожгли огонь.

“Взывает огонь на помощь! Землепашец, разводящий скот! Восстань, надень свои одежды, помой руки, достань дров, принеси их сюда, чтобы я встал и снова запылал!”... “И тогда друг говорит другу: это он, петух, будит нас!”

Итак, Заратустра исходил вдоль и поперек всю Арьяна Вэджу, наблюдая и принимая к сведению то, что видел вокруг себя. Что-то впитывал, что-то отвергал — ведь темные культы тоже существовали в то время.

Часто задавал он один и тот же вопрос:

— Что благоприятнее всего для души?

Иногда ему отвечали так:

“— Заботиться о бедняках, давать корм скоту, приносить дрова для огня, выжимать хаому и почитать дэвов священными словами и пением гимнов.

Тогда Заратустра позаботился о бедных, задал корм скоту, принес дрова для огня и выжал хаому с водой, — но никогда и никаких дэвов не почитал Заратустра”.

Откровение

Странствия были лишь подготовкой к главному событию его жизни. И вот однажды оно свершилось. Было Заратустре тогда тридцать лет.

Красноречивая цифра, не правда ли? В тридцать лет воцарился на троне легендарный библейский царь Давид, в таком же возрасте начал проповедовать Христос: “Иисус, начиная Свое служение, был лет тридцати...”

Тридцатилетний Заратустра отправился на берег реки за водой для приготовления хаомы. Река называлась Аеватак, то есть “Текущая в одиночестве”. Видимо, берега ее были пустынны, и ничей нескромный взгляд не мог помешать уединению праведника и его судьбоносному прозрению.

По отмели Заратустра удалился от берега, туда, где вода была прозрачнее всего...

Во многих религиях и мифологиях именно с водой связаны представления о великих озарениях.

Так, легендарный китайский император Фу-си, сидя у реки и медитируя на воду, увидел выходящего из волн крылатого коня, на спине, которого были начертаны ба-гуа — восемь триграмм из длинных и коротких черточек, описывающих все мироздание, позднее превратившихся в гексаграммы китайской священной “Книги перемен”.

Греческий Посейдон, римский — Нептун, морской повелитель, отвечал также за интуицию и подсознание. Современная астрология до сих пор связывает иррациональные проявления внутренней жизни с влиянием планеты Нептун.

Что уж говорить о таинстве крещения в христианстве...

...И вдруг, стоя в воде, Заратустра, к изумлению своему, увидел в этом безлюдном месте приближавшегося к нему мужчину.

Выглядел незнакомец странно: величественный облик выдавал в нем небожителя. Он был необыкновенно высоким (ростом в три копья), прекрасным и сияющим.

Это был сам Boxy Мана — Благой Помысел, один из Бессмертных Святых. И он проводил праведного Заратустру к остальным Амеша Спента. Свет от них исходил такой, что человек “не увидел собственной тени на земле”. А может быть, событие совершалось в полдень и солнце стояло в зените?

Возглавлял этот синклит сам Ахура Мазда. Однако смертному позволено было сесть: для него заранее приготовили место. И Заратустра стал спрашивать о самом важном — теперь уже не у людей, а у самого Творца:

Спросил Ахура Мазду Спитама Заратуштра: “Скажи мне. Дух Святейший, Создатель жизни плотской, Что из Святого Слова И самое могучее, И самое победное, И наиблагодатное, Что действенней всего?”

И Благой Дух открыл ему множество своих имен: Вопросимый, Желанный, Мощный, Истина, Всеобъемлющая Благость, Разум и Разумный, Учение и Ученый, Святость и Святой, Сильнейший, Беззлобный, Победный, Всесчи-тающий и Всевидящий, Целитель, Создатель, Покровитель, Хранитель...

В окончательной редакции Авесты насчитывается 72 имени — столько же, сколько глав в “Ясне” и нитей в ритуальном поясе кусти.

И тогда же Ахура Мазда поведал Заратустре, что не существует великого множества богов и божков: все благое на земле происходит от Единого, а все дурное — от Духа Зла. Ахура Мазда и Ангро Майнью сделали свой выбор, и теперь каждый человек тоже должен сделать его.

Оба Духа, которые уже изначально в сновидении были подобны близнецам, И поныне пребывают во всех мыслях, словах и делах, суть Добро и Зло. Из них обоих благомыслящие правильный выбор сделали, но не зломыслящие. Когда же встретились оба Духа, они положили начало Жизни и тленности и тому, чтобы к скончанию веков Было бы уделом лживых — наихудшее, а праведных — наилучшее. Из этих двух Духов избрал себе Лживый — злодеяние, Праведность — избрал для себя Дух Священный, чье облачение — небесная твердь.

После этого Откровения произошло само Посвящение. Чтобы Заратустра мог поистине стать великим пророком, ему пришлось пройти через страшные, непосильные для простого человеческого тела и разума испытания. Но великая Триада заповедей, которую поведали посвящаемому, “благие помыслы — благие слова — благие дела”, помогла Заратустре остаться невредимым.

Сначала ему нужно было пройти сквозь бушующее пламя — и огонь не обжег Заратустру.

Потом ему на грудь вылили чашу расплавленного металла. Но и это не причинило ему вреда. Когда металл охладился и застыл, Заратустра взял слиток в руки и преподнес его Амеша Спента.

И наконец, тело испытуемого насквозь вспороли остро отточенным кинжалом, так что обнажились кровоточащие внутренности. Но при наложении рук рана полностью закрылась, так что даже следа от нее не осталось на коже.

Твердость во вновь обретенной вере сделала пророка неуязвимым.

Но все же оставалось нечто, с чем человек, пусть даже и величайший из великих, справиться был не в силах. Это — Смерть. Заратустра, как все арийцы, ненавидел и боялся ее...

Следующий эпизод — один из самых трагических и проникновенных во всей авестийской мифологии. По силе эмоционального воздействия он напоминает пронзительное, исполненное страдания Иисусово моление о чаше: “Отче! о, если бы Ты благоволил пронесть чашу сию мимо меня! Впрочем, не Моя воля, но Твоя да будет. Явился же Ему Ангел с небес и укреплял его. И находясь в борении, прилежнее молился; и был пот Его, как капли крови, падающие на землю”.

Так и Заратустра, не в силах удержаться от рыданий, обратился к Ахура Мазде — ведь пророку было явлено будущее, в том числе и его собственная насильственная смерть. Он умолял избавить его от гибели. Он, от отчаяния на миг дрогнув, даже осмелился отказать Творцу во всемогуществе!

— Как же ты, создавший всю Вселенную, все священные стихии — огонь, землю, ветер, воду, — не в силах сделать меня бессмертным!

Однако милостивый и терпеливый Ахура Мазда не покарал бунтаря. Но и просьбу его не исполнил.

Вместо этого объяснил Заратустре, своему избраннику: если дать бессмертие ему, пророку, то не придет кончина и к Брат-реш Туру, злому колдуну, которого Ангро Майнью породил специально для того, чтоб тот стал убийцей Зардушта. И тогда окончательное очищение мира окажется невозможным.

Иными словами, если не будет смерти — то не будет и конечного времени, в котором происходит битва с Ангро Майнью, а значит, Дух Зла вместе со своими приспешниками обретет вечное существование. И никогда не воссияет неугасимый свет блаженства для праведников!

И еще в утешение Ахура Мазда показал Заратустре все, “что было и что будет... в плотском мире и в мире духовном” — и судьбы всего человечества, и жизни отдельных людей, как великих, так и незаметных, и даже грядущий приход Спасителя и последующее Воскрешение.

И Заратустра осознал всю мудрость существующего мироустройства. Успокоенный, он произнес:

— Ничего нет лучше простой человеческой жизни. Она прекраснее, чем бессмертие при бездетности.

Ахура Мазда одобрил эти слова, наказав пророку непременно привести в дом супругу, которая родит ему детей. И передать другим людям это наставление...

Странно, правда? Великий Бог, в момент великого Откровения, говорит о таких простых и совсем не возвышенных житейских вещах! Да, такова Авеста: она приближена к человеку. В ней жизнь смертная почти уравнена в правах с жизнью вечной.

В ней, наряду с молитвами и религиозными жертвами, высочайшее служение Богу заключается в том, чтобы “муж праведный соорудил дом, снабженный огнем, молоком, супругой, детьми, добрыми стадами. И с тех пор в этом доме обильно вскормленный скот, обильно вскормленная собака, обильно вскормленная супруга, обильно вскормленный ребенок, обильно вскормленный огонь, все обильно вскормленные средства для доброй жизни”.

Человек должен возделывать землю и сеять зерно. “Когда хлеб взращивается, тогда дэвов бросает в пот; когда провеянное зерно приготовляется, тогда дэвы обессиливают; когда мука приготовляется, тогда дэвы вопят...”

Человек обязан хорошо питаться, если он действительно чтит Бога. “Ни один из тех, кто не ест, не способен ни к усердному занятию делами праведности, ни к усердному занятию хозяйством, ни к усердному занятию произведения сыновей”. Какая выразительная антитеза пролетарскому лозунгу “Кто не работает, тот не ест”!

Грешником, пособником Ангро Майнью считается и тот, кто не заплатил работнику за честный добросовестный труд, и его ждет страшная посмертная участь: “Если кто поистине, о Спитама Заратуштра, мужу праведному на этой земле за работу не воздает по праву и долгу, тот будет низвергнут... в Тьму, в тлен, в худший мир, и всюду на остроконечные прутья!” — так провозгласил не кто-нибудь, а сам Благой Дух Ахура Мазда!

Для нас, привыкших к иным, более патетическим и менее заземленным религиозным текстам, эти заповеди могут звучать даже несколько комично.

Однако признайте: в гуманности Авесты есть своя высокая правда...

Нет пророка в своем отечестве...

После встречи с Ахура Маздой и Бессмертными Святыми Заратустра, постигший все, что только можно было постичь, решил нести священное знание людям. И в первую очередь направил стопы свои в родное селение. Как он был наивен и прекраснодушен! Считал, что для его ближайших соседей истина станет так же очевидна, как для него самого...

Он предстал перед жрецами и старейшинами и воспел “Ахуна Вайрью” так, как научили его Святые, — несколько раз подряд, протяжно, от строки к строке повышая голос, с паузами между стихами. Авестийские молитвы ритмичны и мелодичны, написаны в строго выдержанной метрике, их легко петь...

Затем он провозгласил:

— Речь моя для внимающих. О том, что творит Мазда, будет вещать она, о делах его, которые доступны разумению мыслящего. Речь моя будет славить Ахуру: ее предмет — предмет благоговения для неискаженного духа, предмет высоких святых размышлений, исполнено прелести, добра и блеска то, о чем буду говорить я... Итак, внимай, о человек, с напряжением слуха превосходному смыслу моего слова: оно укажет тебе, что избрать лучше, — каждому укажет оно; выбор касается твоей плоти и тебя. Пока не настало великое время, нас учат те, которые обладают премудростью.

“Имеющий уши да слышит”, — сказано в Библии. Так и Заратустра, потрясенный бывшим ему Откровением, считал, что не услышать его нельзя. Он призвал своих сородичей и односельчан к праведному выбору, подобному тому, что сделал Благой Бог в противоположность дьяволу:

Благодетельный говорил лживому так: “Ни мысли наши, ни заветы, ни намерения, Ни решения, ни изречения, ни действия, Ни совесть наша, ни души наши не совместны”.

Не существует многих богов и божков, говорил Заратустра. Все, что существует на свете, — порождение и проявление лишь двух начал — светлого и темного.

— Итак, поучайте о двух властелинах: их действия открыты Маздою человеку, поучайте об них с наслаждением и постоянно: это учение давно уже разит нечестивых. В нем сила тому, кто праведен душою, в нем прославление ему.

Жрецы, старейшины и карапаны были изумлены такими речами. Они противоречили всему привычному укладу жизни и подрывали их власть, державшуюся на почитании языческих идолов, служителями которых они были. А потому, оправившись от первой оторопи, племенные управители кинулись на Заратустру, схватили его и потребовали предать смерти.

Был лишь один человек, могущественный и уважаемый, который проникся словами пророка. Звали его Аурвайто-данг, он был богат и имел собственное войско. Он восстал против готовившейся казни, и ему удалось отстоять жизнь проповедника.

Однако даже дети и внуки этого почтенного человека осудили его, сочтя речи Заратустры кощунственными. И Аурвайто-данг, едва обратившись в новую веру, отступился. И сказал, что будет впредь молиться тем же духам, что и раньше. Это был, с его стороны, тяжкий грех: ведь он отрекался от того, что понял и что в глубине души считал истинным...

Ни единый человек тогда не присоединился к пророку. Жизнь Заратустры, однако, была спасена. И всю ее, без остатка, он положил на проповедь истинной веры в своем племени.

Наверное, и его самого, непонятого, одинокого, посещали сомнения, потому что Авеста описывает нападки на него злых сил. Ангро Майнью послал Друджа, дэва Лжи, погубить Заратустру или по крайней мере заставить его свернуть с пути истинного. Но Ахура Мазда уберег своего пророка, сохранил его помыслы в чистоте.

Тогда на Заратустру, по наущению дэва дэвов Ангро Майнью, напали другие ужасные создания: дух непослушания и анархии, дух безверия, духи голода и жажды, насилия и гибели, лютого зимнего холода, нищенства, скудости и старости.

Чем-то этот эпизод напоминает евангельские искушения Христа в пустыне.

“И возвед Его на высокую гору, диавол показал Ему все царства вселенной во мгновение времени.

И сказал Ему диавол: Тебе дам власть над всеми сими царствами и славу их, ибо она предана мне, и кому хочу, даю ее;

Итак, если ты поклонишься мне, то все будет Твое.

Иисус сказал ему в ответ: отойди от меня, сатана; написано: “Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи”.

Как видим, Иисусу взамен за отречение от Отца нечистый предлагал блага. Например, искушал Его властью земной.

Заратустру, по всей вероятности, пытались попросту запугать, насылая на него всевозможные бедствия: голод, холод, нищету. И это тоже было искушение: искушение страхом и несчастьями, перед которыми человеку также трудно устоять.

А потому велико сходство этого эпизода с ветхозаветной “Книгой Иова”, в которой изображен своеобразный поединок Яхве и сатаны за обладание душой человека, слывущего праведником. Дьявол насылает на Иова страшные бедствия, которые должны сломить его волю: гибель имущества, смерть любимых детей, мучительную и отвратительную болезнь — проказу.

Казалось бы, невозможно не возроптать — и Иов почти поддается искушению, ведь он не чувствует за собой никакой вины и считает несчастья несправедливыми. Тем более что и жена подбивает на это: “Похули Бога и умри” ...Но в конце концов достойный муж все же вновь утверждается в вере в Господа...

Удивительная перекличка! Создание “Книги Иова” предположительно датируется V—IV веками до н.э. Раньше это или позже авестийского “Видевдата”, известного нам лишь по позднейшим спискам, так как оригинал безвозвратно утерян...

Заратустре тоже не раз приходилось взывать к Господу с отчаянными вопросами.

Сие спрашиваю тебя, скажи мне правду, о Ахура! Верно ли наставляю я? Для кого создан скот? Кто научил сына почитать отца своего? Как овладеть поучениями и словами правды? Будет ли награжден приверженец правой веры?

И все же Заратустра не сдавался. Еще целых десять лет бродил он по Арьяна Вэдже с проповедями, осмеиваемый и хулимый всеми. За это время лишь один — единственный! — человек был им обращен в истинную веру: его двоюродный брат Мадйо-монгхе, ставший первым последователем пророка.

Заратустре отказывали в пристанище даже во время самых суровых холодов, на него, не стесняясь в средствах, возводили напраслину, стараясь очернить не только самого проповедника, но и его светлое учение.

В одном из селений злоумышленники подло подложили в карман его одеяния человеческие кости. Считалось, что любое прикосновение к телам мертвецов влечет за собой смертоносную скверну, которая может поразить всех вокруг.

В самый разгар проповеди злодеи порвали одежду Зардушта, и подброшенные кости на глазах у всех выпали на землю, тем самым осквернив и ее. Негодяи заявили, что перед ними не вероучитель, а презренный “переносчик трупов”, который заслуживает самого сурового наказания.

Чтобы вам было лучше понятно, на какие нечеловеческие пытки осуждали за такое преступление, процитируем отрывок из “Видевдата”, приведенный в книге И.В. Рака “Мифы древнего и раннесредневекового Ирана”.

“Где человеку место, который в одиночку перенес, мертвого?..

— Где на земле безводное всего, бестравнее всего... Эту землю пусть стеной вокруг обнесут... пока не станет старым ли, дряхлым ли, с иссякшим ли семенем.

А когда он станет старым ли, дряхлым ли, с иссякшим ли семенем, кого-нибудь после этого пусть пошлют... наисильнейших, наиловчайших, наиискуснейших, чтобы на вершине горы ему башку по основание отъяли...”

Заратустру вновь схватили, связали тридцатью тремя веревками и бросили в темницу.

Вспомните славянское сказание о заточенном в подземелье святом Егории, приведенное нами выше! Или житие великомученика Георгия, которому за приверженность вере отрубили голову...

Невинно заточенному пророку не давали ни есть, ни пить, истязали его ударами конской плети, носившей название “делающая послушными”.

Пророк, которому исполнилось уже сорок, совсем обессилел и даже, как сообщает “Ривайят”, на время потерял зрение и слух.

И на этот раз за проявленную твердость уберег его Ахура Мазда. Смертную казнь заменили позорным изгнанием из родного племени на веки вечные.

Несчастный, измученный Заратустра отправился в неведомые края с горестными стенаниями, которые не могут не вызвать сопереживания и сочувствия:

В какой земле мне укрыться, куда мне пойти укрыться? Изгоняют меня от земляков и соплеменников. Неблагосклонны ко мне и родовой союз, И поклоняющиеся друджам правители страны. Как мне добиться твоей благосклонности, о Мазда Ахура?.. Рыдаю я пред тобою, взгляни же, Ахура. Поддержку ниспошли, какую друг дает Другу!

Не так ли и Христос вынужден был уйти из родного Назарета, не найдя веры и понимания у земляков?

“Оттуда вышел Он и пришел в Свое отечество; за ним следовали ученики Его.

Когда наступила Суббота, Он начал учить в синагоге; и многие слышавшие с изумлением говорили: откуда у Него это? что за премудрость дана Ему, и как такие чудеса совершаются руками Его?

Не плотник ли он, сын Марии, брат Иакова, Иосии, Иуды и Симона? не здесь ли между нами Его сестры? И соблазнялись о Нем.

Иисус же сказал им: не бывает пророк без чести, разве только в отечестве своем...”

“Поэт и царь”

Ахура Мазда внял мольбам исстрадавшегося Заратустры и направил стопы его в Дрангиану — край, где правил царь Кави Виштаспа. И пророк понял, что не кого-нибудь, а самого верховного правителя суждено ему обратить в святую маздаяснийскую веру!

Однако и здесь все оказалось совсем не просто. На выполнение этой миссии у Заратустры ушло целых два года.

Кави Виштаспа был умен, добр и щедр. Однако поначалу он принял чужестранца за лжеучителя, шарлатана и даже попрошайку, играющего на религиозном чувстве слушателей, каких много бродило по дорогам во все времена. Вид Заратустры был поистине плачевным после всех выпавших на его долю преследований, испытаний и лишений.

Виштаспа, однако, не наказал красноречивого чужеземца, а проявил щедрость. Но пропустил его пламенные речи мимо ушей:

— Если тебе нужны лошади или что-то еще, возьми, что тебе надобно, и ступай прочь отсюда! — сказал он.

Так Заратустре не удалось с первого раза убедить царственного Виштаспу в своей правоте. Но он, вдохновляемый Голосом свыше, не оставлял надежды.

К несчастью, правитель был окружен недобросовестной свитой, поклонявшейся дэвам. И эти злонамеренные советники, почуяв в странном пришельце опасность для себя, задумали сжить его со свету. Они принялись нашептывать царю, что Заратустра — смутьян, богохульник и еретик и что его слова губительны для самого благополучия трона и страны. И добились своего: царь пошел у них на поводу.

С его согласия Заратустру заковали в колодки и вновь — теперь уже на чужбине — бросили в темницу, лишив пищи и воды.

Казалось, все было кончено. Несчастный безмолвно лежал на сыром холодном полу, закрыв глаза. Он молился Ахура Мазде:

Кого, о Мазда, дадут мне подобному в защитники, Когда сторонник друджей соберется причинить мне насилие, Кроме Огня твоего и Мысли твоей, Делами которых созревает царство Закона?

Злые сановники выжидали. Когда прошло столько дней, что любой, даже сильный и здоровый мужчина непременно должен был бы скончаться от истощения и обезвоживания, они велели страже отворить двери темницы и вынести мертвое тело.

Но Заратустра был жив! Единый послал ему это чудо: молитва заменила ему пищу и питье. Совсем как в Евангелии: “Не хлебом единым жив человек”. Быть может, в этом изречении — отзвук авестийского мифа?

Охваченные ужасом, придворные привели все еще связанного. Заратустру пред очи царя. И тут свершилось еще одно чудо. На глазах у потрясенных наблюдателей тело страдальца начало исцеляться. Затянулись раны и следы от побоев. Исчезли морщины от перенесенных мук. На лице заиграл румянец, пропала нездоровая худоба, а в глазах заблестел Атар, священный огонь жизни.

И вот уже перед Виштаспой стоял здоровый, полный жизненных сил, зрелый мужчина!

Тут уж царь просто не мог не понять, как обманывали его приближенные. Он прозрел, осознав, что перед ним — посланник Благого Бога.

Но и после этого Виштаспа не сразу обратился в новую веру. Политические соображения останавливали его. Он боялся: смена государственной религии повлечет за собой вражду соседних народов, прежде всего хионитов, агрессивных кочевников, и без того постоянно наносивших урон его стране бесчисленными набегами. И его подданные в новой войне будут уничтожены, а сама Дрангиана разрушена...

Видя, что и вторая попытка Заратустры обратить государя вот-вот окончится неудачей, Ахура Мазда в помощь своему пророку послал к царю духа-вестника Найрьо Сангху (что означает “Хвала мужей огню”). И тот вселил в сердце царя уверенность, что война, которой действительно невозможно было избежать, окажется победоносной.

А Виштаспа все еще сомневался. Он считал, что, уверовав в Ахура Мазду, все равно не спасет свою душу, ибо на нем лежит грех многочисленных убийств. Много раз во главе войска вступал он в сражения, в которых полегли тысячи и тысячи людей.

На что Заратустра отвечал, что нет на Виштаспе вины, потому что все те войны были справедливыми. И еще напомнил о судьбе великого и могущественного Йимы, который был, несмотря на многие подвиги и добрые деяния, наказан за отказ признать Единобожие.

Однако и эти увещевания оказались бесполезными. Третья попытка обращения Виштаспы не удалась.

А уверовал царь благодаря волшебному напитку — хаоме. Когда Виштаспа отведал это хмельное питье, он забылся, и его посетило вещее видение. Он узрел Гаронману — “Место песнопений” в раю, где будет пребывать его душа после смерти, если он станет верить в Ахура Мазду.

Едва очнувшись, царь протянул кубок с хаомой своей супруге, царице Хутаосе, и велел немедленно отведать напиток. Царица глотнула, и благодать тут же снизошла на нее.

Заратустру призвали ко двору, и властительная чета обратилась в маздаяснийскую веру.

Это был знаменательный день для всего телесного мира.

Пророк больше не был одинок, отныне новая религия станет быстро распространяться по свету!

Ведь следом за повелителем конечно же станут обращаться и подданные. Сначала брат Виштаспы и знать, приближенная к трону. Потом — выходцы из самых богатых и влиятельных родов, а по их примеру — и простой народ.

В момент, когда Виштаспа поклонился Ахура Мазде, все опт в очагах домов и Дрангианы, и всего арийского мира вспыхнули ярче, запылали веселей!

Потом весь скот и все домашние животные вдруг пустились в пляс — ведь они считали Заратустру своим покровителем. Танцевали даже дикие звери, и такого чуда доселе не видывали ни люди, ни сама природа.

Ликовали и фраваши предков: ведь теперь благодаря долготерпению и праведности великого Заратустры умершим наверняка предстояло воскрешение в конце времен!..

Бытие по-авестийски

Мы уже рассказали вам основные принципы авестийского учения о сотворении мира, о Добре и Зле, о свободе выбора и о грядущем Фрашкарде. Но, вероятно, вам хотелось бы немного подробнее узнать о морально-этической стороне учения Заратустры, о праздниках и календаре авестийцев.

Мы вкратце остановимся на этом.

Как вы помните, авестийцы почитали домашних животных, прежде всего собаку, а также полезных животных, уничтожающих нечисть — храфстра: птиц, клюющих насекомых, лис и выдр, охотящихся на грызунов, ежей, ловящих змей.

А вот о кошках разговор особый. Трехцветных кошек почитали и даже держали во многих зороастрийских храмах. У нас сейчас тоже считается, что трехцветные кошки приносят счастье.

Черные кошки — не к добру. Дэв Акиман — воплощение Злой Мысли — изображался именно в виде черного кота (или кото-крыса) с длинным голым хвостом.

...Теперь возрадуйтесь те, кто никак не может заставить себя сесть на диету. У авестийцев нельзя было ограничивать себя в пище. Человек обязан питаться хорошо и вдосталь, чтобы были у него силы для работы и деторождения.

Но есть следует не все подряд. Авестийцы почитают благие продукты, и в первую очередь все, что делается из пшеницы и злаков: пророщенные зерна, хлеб, пироги.

Шесть благих продуктов дает корова: молоко, сливки, сметану, масло, творог, сыр. К благим продуктам относятся и овощи с фруктами, особенно абрикосы, груши, финики, виноград. Хорошо есть также мед и орехи.

А вот мясо годится в пищу не всякое. Можно есть свинину и баранину, а говядина и телятина являются мясом священных животных, и их есть запрещено. К тому же нельзя есть мясо в особые дни месяца (девятый, пятнадцатый и двадцать девятый).

А теперь трепещите те, кто предается грехам однополой любви. Ибо в авестийских представлениях это самый страшный грех. Вторым по тяжести грехов считалось потворство гомосексуализму, и лишь только третьим является убийство.

Проклятие, которое падает на головы гомосексуалистов, распространяется и на всех его потомков, поэтому гомосексуалистам запрещалось иметь детей.

Кстати, авестийцы даже в древности уже понимали, что предрасположенность к однополой любви у человека закладывается еще в материнской утробе, и они зачастую не ведают, что творят. Это сам Ангро Майнью “перепрограммирует” их, заставляя моделировать ситуацию его вторжения в наш мир.

Зороастризм часто называют “религией любви”, но стоит учесть, что та огромная энергия, которая выделяется во время занятий любовью, не должна идти на служение злу. К любви следует относиться, как к священному обряду.

Особенно ответственно надо относиться к ее последствиям, “плодам” любви. Ибо разум дан человеку, чтобы он думал, прежде чем делать... Аборт в Авесте — тягчайший грех, равный убийству. Причем в равной мере он распространяется и на мать, и на отца, и на врача, делающего аборт. Ведь считается, что уже с момента зачатия человек имеет душу, следовательв”, является живым.

Холуйство, рабство, подхалимство, как и противоположные им хамство и унижение ближнего — тоже тяжкие грехи. Фраваши каждого человека создана гордой и свободной. Похоже, сейчас многие из нас позабыли об этом...

Сейчас в бизнесе становится нормой утаивание сведений, обман, искажение истины... И это серьезный грех, как и самообман, и даже маленькая ложь. Именно Друдж (Ложь) является пособницей Ангро Майнью в его борьбе с Истиной и в стремлении захватить мир. Не стоит ли вам подумать, прежде чем становиться пособником Духа Зла? Как бы ни горька была правда — она лучше сладкой лжи.

Для очищения тела и души от скверны зороастрийцы соблюдают несколько постов, о которых первым поведал российским читателям П. Глоба.

Первый, семидневный, — с 23 по 29 июня, в дни летнего солнцестояния.

Второй, восьмидневный, — с 16 по 23 сентября — в дни осеннего равноденствия, в которые следует особенно следить за всеми мелочами, которые могут оказаться очень важными.

Третий, четырнадцать дней, — с 16 по 29 ноября. Он связан с тринадцатым знаком, Змееносцем. Это время освобождения от смерти.

Четвертый, пять дней, — с 16 по 20 марта — самый строгий, в него можно пить только воду и соки. Это дни печали и скорби.

Кроме постов в зороастрийской традиции шесть главных праздников — по числу Амеша Сленга. Они называются Гахамбарами, Ве-хияаат праздниками.

Первый — 9 мая — день Аши Вахишты (правды и справедливости). Связан со строительством домов и севом.

Второй — 5 августа — день Амиртата. Посвящен творчеству и жертвенности.

Третий — 27 августа — день Шахривара. Уборка урожая и печение хлебов, дающих силу для победы над бесами. Именно этим хлебом причащаются авестийцы.

Четвертый — 30 ноября — день Вохумана. Связан с объединением, трудолюбием, терпением.

Пятый — 30 января — день Спента Армайти. Незыблемость Небесного закона, целостность мира, кара за грехи и воздаяние за благие дела.

В этот день мирятся с врагами и просят прощения.

Шестой — 20 марта — день Хаурвата. Связан с предками, исцелением, милосердием.

Особенного внимания заслуживает и зороа-стрийский календарь, один из древнейших в мировой истории. Он интересен тем, что циклично воспроизводит все законы мира, в котором мы живем.

Все вы знаете, что на самом деле астрономический год длится 365,24 суток, поэтому раз в четыре года мы прибавляем к нему еще один день. Но погрешность все равно накапливается, и раз в 100 лет високосный год исключается.

В зороастризме же год начинается всегда в день весеннего равноденствия (21—22 марта) и заканчивается в следующее равноденствие, так что здесь погрешности и ошибки исключены — он привязан к объективному астрономическому событию.

Делится год на двенадцать месяцев, так же как и Зодиак на двенадцать знаков. А вот каждый месяц состоит ровно из тридцати дней. И дней таких в году 360 — как и градусов в зодиакальном круге. По авестийским текстам, именно такой была длительность года до вторжения Ангро Майнью, нарушившего мировую гармонию.

Оставшиеся 5 или 6 дней (ангардах) посвящаются фравашам и считаются днями скорби по утраченной гармонии и не входят ни в один месяц. Это последние дни перед весенним равнодействием, и по авестийской традиции считается несчастьем родиться в один из дней скорби.

Кстати, в древнейшей персидской традиции ангардах длился пять дней. Бируни (973 — 1050) сообщает, что “четвертью дня они пренебрегали, пока из этих четвертей не накапливалось дней на целый месяц — это происходило один раз в 120 лет, — и тогда прибавляли лишний месяц к месяцам данного года, так что в году оказывалось тринадцать месяцев...”.

А связано это с существованием тринадцатого созвездия Зодиака — Змееносца, который существует в зодиакальном круге, но по авестийским астрологическим представлениям еще не проявляет себя. Поэтому его и не учитывают и как бы все-таки учитывают одновременно.

Каждый месяц солнечного календаря и каждый лень месяца находятся под влиянием одного из Святых Амеша Спента. Это определяет их особе—вехи, а также предписывает людям, что следует, а чего не следует делать в тот или иной день.

Есть дни для увеселений, дни для работы, для физических занятий, для любви, для уединения и размышлений. Руководствуясь указаниями, человек может более гармонично вписаться в окружающий мир, и его энергии не войдут в противоречие с энергиями светил и планет.

Вот, к примеру, покровители двенадцати месяцев по порядку от дня весеннего равноденствия:

1 — месяц почитания фравашей — душ умерших (март — апрель), 2 — Аша Вахишты — Лучшей Истины (апрель "— май), 3 — Хаурватат — Здоровья (май — июнь), 4 — Тиштрии — Сириуса (июнь — июль), 5 — Амертат — Бессмертия (июль — август), 6 — Хшатра Вайрьи — Желанной Власти (август — сентябрь), 7 — Митры — Согласия (сентябрь — октябрь), 8 — Апама — Потомка Вод (октябрь — ноябрь), 9 — Атара — Огня (ноябрь — декабрь), 10 — Датуша — Ахура Мазды (декабрь — январь), 11 — Boxy Маны — Благой Мысли (январь — февраль), 12 — Спента Армайти — Благочестия (февраль — март).

А вот тридцать покровителей для каждого дня месяца:

1 — Ахура Мазда, 2 — Boxy Мана, 3— Аша Вахишта, 4 — Хшатра Вайрья, 5 — Спента Армайти, 6 — Хаурватат, 7 — Амертат, 8 — Датуш, 9 — Атар, 10 — Апам, 11 — Хварна — Добро, Хариэма, 12 —Маха — Луна, 13—— Тииприя, 14 — Геуш — Бык, 15 — Датуш, 16 — Митра, 17 — Сраоша— Послушание, 18 — Рашну — Справедливость, 19 — Фраваши, 20 — Вертрагна — Победа, 21 —Раман — Покровитель пастбищ, 22 — Вайю — Ветер, 23 — Датуш, 24 — Даэна — Вера, 25 — Аши Boxy — Правда, 26 — Аши Арта — Удача, 27 — Асман— Небо, 28 — Зам — Земля, 29 — Мантра Спента — Святое Слово, 30 — Анагранам Раучама — Бесконечный Свет...

Кроме солнечного календаря действует лунный, в котором каждый лунный день начинается от восхода луны. (Загляните в отрывной календарь, там всегда указывается время восхода луны.)

У лунного дня есть свои покровители и свои характеристики: в один лучше ходить за покупками, в другой — стричь волосы, в третий об опасности предупреждают собачий вой или падающая вилка…

Дней в лунном месяце может быть двадцать девять или тридцать. Неполный, двадцатидевятидневный считается несчастливым, дела, начатые в этот период, могут остаться незавершенными.

Кроме этих счислений в зороастризме существует еще тридцатидвухлетний тотемический календарь, в котором покровителем каждого года является определенное животное. Тотемное несет благо, одаривает определенными талантами, антитотемное — отнимает благодать, дает человеку худшие черты.

Тотемы используются во многих религиях, этот образ помогает человеку лучше осознать свое место в мире, а в “прикладном” виде несут основы психологии характера, позволяя выделить психологические особенности путем отождествления с хорошо изученными повадками животного.

К тому же в Авесте человек за свои поступки получает кармическое воздаяние, а животное нет. Поэтому выйти за пределы заданного кармического круга человеку легче через тотем.,

Но мы не будем углубляться в дебри астрологических трактовок, лучше приведем для любопытствующих, какому году какой тотем соответствует. Вы уже знакомы с китайским и японским календарями, в привычку вошло встречать Год Кролика (или Кота), Дракона или Обезьяны... А вот для сравнения авестийский календарь в том виде, в каком собрал и обобщил его П. Глоба.

Начинается он с Золоторогого Оленя (1906, 1938, 1970) — символа гордости, силы, целеустремленности.

За ним следует Горный Баран (Муфлон) (1907, 1939, 1971) — символ коллективизма, чувства долга и традиций.

Мангуст (1908, 1940, 1972) — символ ловкости, творческой активности, гибкого мышления.

Волк (1909, 1941, 1973) — символ независимости, храбрости, ответственности, выносливости.

Аист (1910,1942,1974) — символ мира, фатализма, консерватизма.

Паук-крестовик (1911, 1943, 1975) — символ борьбы с нечистью, благосостояния дома, исцеления.

Уж (1912, 1944, 1976) — символ кармы и колеса воплощений, интуиции, мистики.

Бобер (1913, 1945, 1977) — символ природной гармонии, красоты и любви.

Черепаха (1914,1946, 1978) — символ мудрости, последовательности, осторожности, скрытности.

Сорока (1915, 1947, 1979) — символ связи с высшим миром, распространение слова.

Белка (1916, 1948, 1980) — символ мысли, познания родового древа, живой ум и чувство долга.

Ворон (1917. 1949, 1981) — символ серьезности, суровости, обособленности, очищения от скверны.

Петух (1918, 1950, 1982) — символ победы над бесами, торжества справедливости, реформаторства.

Тур (1919, 1951. 1983) — символ мира, благоденствия, самопожертвования, бескорыстия.

Барсук (1920, 1952, 1984) — символ хранения богатства, традиций, воспоминаний, укрепления материального мира.

Верблюд (1921, 1953,1985) — символ скепсиса, юмора, насмешки, упорства, самостоятельности.

Еж (1922,1954,1986) — символ благодати, новизны, свободы.

Лань (1923, 1955, 1987) — символ гармонии, красоты, праведности.

Слон (1924,1956,1988) — символ устойчивости, основательности, твердости.

Лошадь (1925, 1957, 1989) — символ справедливости, трудолюбия, стремления вперед, широты кругозора.

Гепард (1926,1958,1990) — символ борьбы за правое дело, воинственности, независимости, бесстрашия.

Павлин (1927, 1959. 1991) — символ преодоления иллюзий, игры, маскировки.

Лебедь (1928, 1960, 1992) — символ очищения веры, духовности, надежды.

Рысь (1929, 1961, 1993) — символ просветления, озарения, преображения, веселья.

Осел (1930, 1962, 1994) — символ изобилия, мира, терпения, пассивного сопротивления.

Белый Медведь (1931, 1963. 1995) — тотем арийских народов, символ целительства, магии, щедрости, медленной раскачки, но быстрых действий.

Орел (1932, 1964, 1996) — символ царственности, власти, аристократизма.

Лисица (1933, 1965, 1997) — символ хитроумия, ловкости, осторожности, равновесия.

Дельфин (1934. 1966, 1998) — символ познания тайн, спасения, благих мыслей.

Кабан (1935, 1967,1999) — символ победы, могущества, борьбы, активности.

Филин (1936, 1968, 2000) — символ таинственности, борьбы с силами тьмы, ночного образа жизни.

Сокол (1937, 1969, 2001) — символ творческого озарения, перевоплощения, верности, отваги.

Остается добавить, что годы эти берут начало по зороастрийскому календарю — со дня весеннего равноденствия, 21—22 марта.

Распалась связь времен

Мы твердо знаем только одно счисление — ныне подходит к концу второе тысячелетие нашей эры. Ну, еще было их сколько-то до нашей эры...

А сколько?

В Ветхом Завете сказано, что к 1998 году от сотворения мира прошло семь тысяч пятьсот шесть лет.

А по авестийской традиции считается, что мы живем в конце времен и на настоящий момент прошло двенадцать тысяч лет мировой истории: девять тысяч лет от начала творения материального мира, шесть тысяч лет после окончания Эры Творения и три тысячи — после рождения Заратустры.

Казалось бы, все подсчитано... тем более что и по библейским, и по авестийским источникам после сотворения мира прошло примерно одинаковое количество времени...

Но как тогда быть с датировкой геологических эпох на земле, по которой, в частности, палеозойская эра была ни больше ни меньше, как пятьсот семьдесят миллионов (!) лет назад. А тогда уже существовали и рыбы, и земноводные... Не будем углубляться еще дальше, к периоду возникновения жизни на земле...

Что там жалкие тысячелетия, когда счет идет на миллионы!

В сакральных источниках допущена ошибка? Или предположение ученых неверно и наша планета вовсе не такая древняя, а наша цивилизация существует совсем не так давно?

Кстати, многие исследователи считают именно так. Например, С. Валянский и Д. Калюжный в своей книге “Новая хронология земных цивилизаций” вообще все известные исторические события начинают датировать с III века н.э. К нему они относят и правление Диоклетиана, и начало постройки египетских пирамид...

Они приводят ошеломляющие, но по-своему убедительные доводы, и по их версии выходит, что человечество — совсем еще юное...

Что же получается? Что мы не знаем, сколько веков нашей планете и сколько лет нам самим?

К тому же хотелось бы разобраться, в какую эпоху мы живем...

Все вы часто слышите в последнее время, что подходит к концу Эра Рыб и грядет Эра Водолея. Что же это за эры такие?

Мы уже упоминали о прецессии земной оси, которая происходит из-за “сплюснутости” нашей планеты. Из-за этого земная ось описывает воображаемый круг, оборот которого составляет 25 850 лет. А точка весеннего равноденствия соответственно за это время поочередно будет находиться в разных созвездиях Зодиака. На каждое созвездие в среднем будет приходиться 2154 года, хотя на самом деле то меньше, то больше из-за разной величины созвездий. Сейчас эта точка находится в созвездии Рыб, а в 2003 году перейдет в созвездие Водолея. Вот что подразумевается под прецессионными эрами.

Однако точка весеннего равноденствия смещается по эклиптике навстречу движению солнца, то есть зодиакальные созвездия проходит в обратном порядке.

Авестийские тексты упоминают о том, что Заратустра родился в Эпоху Кентавра (Стрельца). Если считать по астрономическому кругу прецессии, то получается примерно двадцать тысяч лет назад... А в зороастризме на все мироздание отпущено всего двенадцать тысяч... Неувязка?..

Все дело в том, что авестийцы совершенно иначе считают свои эпохи. На каждую из них приходится тысяча лет, и сменяют друг друга они не против, а по ходу солнца. Эпоха Кентавра, в которую был рожден пророк, следует за Эпохой Скорпиона, а перед ней была Эпоха Весов...

Астрономы и астрологи тут же заявили, что такой подсчет ненаучен, противоречит и научной, и общепринятой астрологической традиции.

Конечно, логично предположить, что поскольку (по Авесте) на всю историю мироздания отпущено двенадцать тысяч лет и знаков Зодиака двенадцать, то каждый знак должен править по тысяче лет.

Но дело в том, что первые три тысячи лет ни неба, ни созвездий не существовало, следовательно, править они не могли. И если Заратустра был рожден в Эпоху Стрельца, то, значит, временной отсчет начался не с Овна (Ягненка), а с Рака (Краба) и первые три знака Зодиака просто выпали из временной цепи.

А если отсчет эпох авестийцы начинают с Краба, то, значит, ориентируются при смене эпох не на точку весеннего равноденствия (с нее начинается год), а на точку летнего солнцестояния (она приходится на знак Рака).

Нам остается только предполагать, что понималось под идущими в прямом порядке тысячелетними эпохами. Ясно, что не прецессия. Да и Предки наши, оставившие в наследство нам первое в мире астрономическое описание, знавшие несколько тысяч звезд и периоды обращения планет, многие из которых были открыты только в наше время, отнюдь не были глупы и неграмотны.

Так что же подразумевали они под эпохами? Может быть, некий глобальный “мировой год”, в котором тысячелетие равно месяцу? Может быть, таким образом они высчитывали астрологически эпохальные для земли и человечества события?

Попробуем проверить наше предположение.

И если “год” состоит из двенадцати тысяч лет, то летосчисление начинает приближаться к современному. Тогда Ахура Мазда с Ангро Майнью пребывали в вечности двенадцать тысяч раз по двенадцать тысяч — получится сто сорок четыре миллиарда лет назад. А творение мира началось девять тысяч по двенадцать тысяч — сто восемь миллионов лет назад...

Собственно, почему назад? Назад мы отсчитывали бы, если бы весь круг мировой истории уже завершился. А ведь “конец света” еще не наступил. Добро еще не одержало над Злом сокрушительную победу, и неизвестно, станем ли мы этому свидетелями или наши далекие потомки...

Так в какую эпоху мы живем?

Если пророк Заратустра был рожден “в середин” времен”, через шесть тысяч лет после начала творения материального мира, а по теории “глобального года” — через семьдесят два миллиона лет, то остается узнать, сколько лет прошло со времени его рождения да наших дней, и определиться со своим “пребыванием во времени”.

От пророка до наших дней

Итак, согласно буквальному прочтению Авесты, Заратустра был рожден не далее трех тысяч лет назад. Сейчас вы поймете, почему нам трудно согласиться с этим. Дело в том, что впервые на Западе имя Заратустры упоминается Платоном, который жил в V—IV веках до н.э., то есть около двух с половиной тысяч лет назад.

Платон упоминал о двенадцатитысячелетнем счислении авестийцев, однако считал “середину времен” не от момента сотворения мира Ахура Маздой, а от начала начал. Он относил рождение Заратустры на шесть тысяч лет назад... от своего времени. Что вполне логично, ведь и мы делаем то же самое, считая, что живем в “конце мировой истории”. Себя же Платон считал рожденным в конце второй половины “времен”, новым воплощением и преемником пророка.

Из сочинений Платона нам известна и легенда об Атлантиде, которую некоторые исследователи теперь считают колонией древней Арктиды — прародины ариев. Возможно, Платон пользовался какими-то авестийскими письменными источниками, упоминающими и о рождении пророка, и о древней прародине.

Легко подсчитать, что шесть тысяч лет “вспять” от Платона —это около девяти тысяч от наших дней. Следовательно, учение пророка берет свое начало в немыслимо глубокой древности?

Этой же теории придерживается и Аристотель, относящий время жизни Заратустры за восемь тысячелетий от наших дней.

Однако уже следующий источник противоречит Платону, хотя вызывает не меньшее доверие, поскольку это Пифагор. Он был первым греком и европейцем, познакомившимся с учением восточных магов. В своих путешествиях он посетил Вавилон, где занимался изучением философии. Там же, считается, он познакомился и с учителем Заратуштрой, с которым неоднократно встречался и беседовал.

Стоит добавить, что жил Пифагор в VI веке до н.э. Чуть больше двух с половиной тысяч лет назад.

Согласно вычислениям, сделанным сирийским писателем Григорием Бар-Гебреем, Заратустра жил во времена Камбиза, во второй половине VI века до н.э. А Пифагор умер в начале V века до н.э., следовательно, они действительно были современниками и могли встречаться?

Иначе, как знакомством с учением зороастризма, нельзя объяснить противоречащий античной традиции пифагореизм. В отличие от пантеона языческих божеств, он говорит о Едином Боге.

И если верна эта гипотеза, то время жизни пророка согласуется с Авестой и истории мира отпущено еще полтысячелетия...

Однако есть сведения, что Платон встречался с учениками Пифагора, он даже специально предпринимал далекое путешествие, чтобы познакомиться с его учением, впитавшим в себя основы зороастризма.

Учитывая то, что Платон жил позже Пифагора более чем на век, то встречался он уже, по всей вероятности, с учениками учеников. И если бы Пифагор в самом деле общался с Заратустрой, то ученики -должны были сообщить об этом Платону. Не позабыли же они о столь важном событии из жизни своего учителя...

Однако Платон никак не упоминает об этом факте. Неужели последователи Пифагора не познакомили его с источником учения своего наставника? Странно, не правда ли?

Кстати, при царе Дарий I, жившем в V веке до н.э. (чуть раньше Платона), зороастризм не только был давно официально признан повсеместно в Персии, но и претерпел значительные изменения (от Единобожия — новый откат в сторону язычества, возврат древних индоиранских культов, хотя все же Ахура Мазда признавался верховным божеством, а Заратустра — величайшим пророком).

И уже тогда время и место рождения Заратустры толковалось персами неоднозначно. Неужели за сто лет позабыли, где и когда был рожден пророк, которого они славили?

Считается, что по более поздней зороаетрийской традиции время жизни Заратустры определяется примерно “за триста лет до Александра”. Точнее, за 258. Летопись “Арта-Вираф” сообщает:

“Пока не исполнилось триста лет, вера пребывала в чистоте, а люди были свободны от сомнений... Затем Злой Дух... наслал обретавшегося в Египте румийца Искандара на Иран чинить опустошение и наводить страх. Он убил иранского царя, разрушил царский дворец, опустошил государство...”

Что считать “временем жизни”: год рождения или год смерти? Что значит “до Александра”: год завоевания Александром Македонским Ирана или год рождения “проклятого Искандара” — история умалчивает.

Но у нас разброс на тысячелетия, что значат несколько лет? В любом случае по этим утверждениям время жизни пророка — конец VII — начало VI века до н.э.

Тем более что, по преданию, Александр Македонский уничтожил древние свитки Авесты, писанные на воловьих шкурах. Вряд ли воловьи шкуры могли храниться Несколько тысячелетий до нашествия Александра. А ведь известно, что древние гаты, надиктованные Заратустрой, были записаны именно таким способом.

Кажется, все сходится? Платон ошибся, справедливо утверждение Пифагора. Как говорится: “Платон мне друг, но истина дороже...”?

Попробуем проверить эту версию с другой стороны, взяв за основу, что, как повествует Авеста, жил и проповедовал Заратустра во времена царя Виштаспа. Виштасп первым принял его учение и стал распространять его.

Иранский поэт Фирдоуси (ок. 940—1020 или 1030) в своей поэме “Шахнаме” упоминает об этом событии. Следует заметить, что поэма “Шахнаме” основана на прозаической несохранившейся версии “Книги царей”, которая, в свою очередь, базируется на утерянном пехлевийском источнике.

Фирдоуси продолжает, поэму вслед за поэтом Дакики, сочинившим первую тысячу двустиший и убитым в молодом возрасте по чьему-то наущению собственным рабом, — возможно, именно из-за своей приверженности зороастризму.

Рассказ о царе Гуштаспе (Виштаспе) Фирдоуси ведет от имени своего предшественника.

Здесь уже нам следует насторожиться. Ибо почему столь важное повествование, как время прихода пророка, поэт предпочитает описывать не лично, а как бы от имени другого лица?

Может быть, чувствуя историческую несообразность, он хочет снять c себя ответственность? Он излагает в поэме традиционный взгляд, будучи несогласным с ним?

Согласитесь, ведь трудно посчитать величайшего, образованнейшего поэта профаном... А в поэме есть места, которые просто вопиют о несогласованности версий.

Итак, царь Гуштаспа, которого считают упомянутым в Авесте Виштаспой, реально жил в VI веке до н.э.

Гуштасп является сыном Лухраспа (его отождествляют с авестийским Арватаспой, отцом Кави Виштаспы). Посадив сына на престол, Лухрасп удалился в Балх, где стал вести отшельнический образ жизни.

Став правителем, Гуштасп принял веру новоявленного пророка Зардушта и отказался платить дань правителю Чина. Туранский правитель Арджасп хотел заставить Гуштаспа отречься от веры Зардушта, но тот отказался, и тогда Арджасп с войском вторгся на земли Гуштаспа. Между их войсками произошла большая битва, в которой погибли богатыри Гирами и Зарир (брат Гуштаспа). После этого сражения Гуштасп отправился из Балха в Систан, а его противник Арджасп стал собирать войско для нового набега.

А вот как описывает эти события “Шахнаме”:

Вот миновало время. Царь Ирана Гуштасп отправился в предел Систана. Чтобы Зардушта веру утвердить, Святой Авестой души просветить.

Встретили Гуштаспа великий Рустам и Дастан с князьями. Они ввели его с почетом в Забул и стоя служили ему на пиру.

Они Зардушта приняли завет И Зенд-Авесты и Азара свет.

Странно было бы предположить, что Фирдоуси не знал, чем Зенд-Авеста отличается от Авесты...

Зенд-Авеста является более поздним переводом на среднеперсидский язык древнего оригинала Авесты. К тому же Зенд-Авеста включает в себя текст с позднейшими комментариями. “Зенд” — это толкование, и написано оно уже не авестийским, а пехлевийским алфавитом.

И уж конечно, никак не мог современник Зардушта царь Гуштасп исповедовать Зенд-Авес-ту. Ведь если и принес ему пророк кроме устных проповедей записанные тексты, то .это могли быть только гаты — первая часть “Старшей Авесты”, авторство которых все единодушно приписывают именно Заратустре. Не писал же Заратустра тексты комментариев к самому себе...

Кстати, как мы уже упоминали, уничтожил священную Авесту Александр Македонский. Но через триста лет (после чего?) он варварски сжег не только первый вариант Авесты, но и “Зенд”.

Летопись “Арта-Вираф намак” сообщает:

“А религиозные книги, в том числе Авесту и “Зенд”, написанные золотыми буквами на специально подготовленных воловьих шкурах и хранившихся в Стахре... в “Замке письмен”, тот подлый, порочный, грешный, злонравный румиец Искандар из Египта собрал и сжег”.

Обратите внимание, что за триста лет от первых проповедей Заратустры, похоже, набралась целая библиотека зороастрийских книг, включая и толкования, и комментарии. Лично нам кажется, что, для того чтобы обрасти увековеченными золотыми письменами, помещенными в специальное “книгохранилище”, уточнениями и дополнениями, новое учение должно быть гораздо старше. Вспомните, сколько времени потребовалось, к примеру, новой христианской вере, чтобы утвердиться, распространиться и обрести каноны.

В “Шахнаме” Фирдоуси приход Заратустры в земли Гуштаспа вообще опущен. Этот эпизод описывается лишь в более раннем “Шахнаме” Дакики. В нем Зардушт приходит к Гуштаспу, объявляет себя пророком и призывает:

За мною идти повелел тебе Бог. Горящие угли принес я, их жар — Небесного рая спасительный дар... ...Я послан Творцом... чтобы веру в него От меня ты принял...

И еще одно несоответствие. Традиция называет Балх резиденцией Кави Виштаспы. По этой версии Заратустра пришел в Балх со своей родины Арьяна Вэджа, и именно в Балхе Гуштасп принимал его учение.

Но ведь у Фирдоуси Лухрасп, уступив сыну трон, удалился в Балх, став отшельником. К тому же авестийский Арватаспа и иранский Лухрасп совсем необязательно являются одним и тем же историческим лицом.

Дело в том, что ни имя Лухраспа, ни имя Арватаспы вообще не упоминаются в авестийских списках династии Кавиев, появляясь лишь в пехлевийских сочинениях, заполняя промежуток в хвалебных гимнах между Кей Хосровом и Виштаспой. При перечислении Кеев (Кавиев) в “Денкарте” имя Лухраспа также не упоминается. Это странно, потому что родословной того, кто первым принял новое Учение, должно было бы уделяться больше внимания. Почему же перечислены все предки, кроме отца?

Так что совершенно неясно, был ли Арватаспа — Лухрасп действительно отцом авестийского Виштаспы? Или же более поздняя пехлевийская традиция ввела в священные тексты имя отца знакомого им правителя Гуштаспа, приписав именно ему принятие Авесты отпророка.

Так, в “Бундахишне” “исправляется” авестийская “оплошность”, и родословная Арватаспы возводится к Кави Кавате: он был сыном Авзава, правнука Кави Пишины. И царствование его длилось по этим источникам сто двадцать лет.

Вообще-то Авеста очень скрупулезно относится к подсчету времени в священных текстах, указывает, к какой эре относится описываемое событие, за чем следует... Если складывать все упоминающиеся в повествовании сроки, то получается именно тысяча лет определенной эры: Почему же в данном случае целых сто двадцать лет “выпадают” из подсчета, а никто этого не замечает? Или они лишние?

В “Шахнаме” повествуется о суровых испытаниях, выпавших на долю последователей зороастризма. После ухода Гуштаспа в Систай коварный Арджасп нападает на Балх, разоряет храмы огнепоклонников и сжигает священную Авесту.

Чертогов царских рухнули твердыни. Погибли оскверненные святыни. Авесты свитки были сожжены. Мобеды мудрые истреблены... Был этот день, как день возмездья, страшен. Огонь Зардушта кровью был погашен.

Удивительным образом первая трагедия последователей Заратустры в точности повторяет следующую — уничтожение Александром Македонским священных свитков (331—323 до н.э.).

Зороастрийцы были настолько потрясены этим событием, что память о нем передавали из поколения в поколение... Так, может, поэма объединяет оба события? Или переносит погром, учиненный воинами Александра, во времена правления Гуштаспа двумя веками ранее?

Кстати, не совсем ясно, действительно ли Александр разрушил храмы и сжег авестийские святыни, ведь в “Шахнаме” о нем повествуется как о справедливом и благородном правителе... А вряд ли могло так скоро позабыться столь варварское злодеяние.

Или это очередная историческая вольность автора поэмы Фирдоуси?

И действительно ли Гуштасп, реально правивший в VI веке до н.э., и есть упоминаемый в авестийских текстах Кави Виштаспа? Или традиция объединяет этих двух правителей, а поэт переносит на время правления Гуштаспы всех персонажей Авесты?

Ведь, к примеру, основной герой “Шахнаме”, богатырь Рустам, — вообще сказочный персонаж, проходящий сквозной нитью через всю поэму. Он жил в правление многих царей, то есть несколько веков, что совершенно нереально для исторического лица.

К тому же Авеста упоминает многих противников Кави Виштаспы в войне с Ареджатаспой: Аштаарванта, Виспатарву, Даршинику, Вандарманиша, Пешану, Спинджаурушку, Тантрияванта, Хумаяку, которые приходились родственниками Ареджатаспе. А в поэме же о них не сказано ни слова. (Что было бы закономерно, поскольку поэма опирается на авестийские тексты.) Может быть, Фирдоуси не мог соотнести их ни с кем из реальных деятелей эпохи Гуштаспы?

В защиту более ранней датировки жизни Заратустры свидетельствуют и лингвистические исследования.

Язык, которым написана “Ригведа” (сложенная в XV веке до н.э.), и диалект, на котором написаны гаты, близки. Да и тексты Авесты намного древнее, чем индуистские Веды. Многие персонажи, которых Веды считают богами или героями, в Авесте изображаются реальными историческими персонажами.

Воистину непоправимую утрату нанесли воины Александра не только авестийцам, но и историкам. Не сожги они древние свитки, современный спектральный анализ с достаточной, точностью показал бы, к какому периоду следует их отнести. А значит, мы могли бы достоверно узнать, когда же жил Заратустра...